ДЕТСТВО. МОНАСТЫРСКАЯ ЮНОСТЬ

Схиархимандрит Григорий родился в 1911 году (дата указана по паспорту, но она может быть неточной: односельчанка батюшки утверждала в его присутствии, что он с одного года с ее мужем, а тот родился в 1904 году) в селе Жихорево Орловской губернии в благочестивой семье Ивана Федоровича и Анастасии Никифоровны Давыдовых. В семье было десять детей. Первым появился на свет сын Михаил, потом рождались только девочки. Крестьянское хозяйство в прежние годы держалось в основном на плечах мужчин. Поэтому Иван и Анастасия, желавшие иметь помощников в тяжелом труде и опору в преклонные лета, молились о даровании им еще одного сына. Григорий, родившийся девятым, можно сказать, был плодом усердных родительских молитв.

Отец будущего старца был краснодеревщиком и с артелью ходил на заработки. Однажды, когда артельщики добирались до Одессы, в одной из деревень их застала ночь, но никто не хотел пустить путников на ночлег. Тогда они пошли на хитрость : придя в один дом, где был больной ребенок, сказали , что среди них есть усердный молитвенник, по молитвам которого дитя обязательно получит исцеление . Им разрешили переночевать . Артельщики помолились за болящего, покропили его святой водой и помазали маслом от лампады. Через несколько месяцев, на обратном пути, артельщики , проходя через ту же деревню , поинтересовались здоровьем ребенка. Им сказали, что он на третий день после их молитвы совершенно исцелился. Батюшка рассказывал этот случай как пример веры родителей и усердия артельщиков . Апостол Иаков, призывая молиться друг за друга (Молитесь друг за друга, чтобы исцелиться (Иак.5,16), несомненно , обращался ко всем христианам, а не только к особым молитвенникам, так как именно вера может привлечь милость Божию к нашим нуждам.

Мать схиархимандрита Григория, глубоко религиозная женщина, была воспитана в добром патриархальном духе. Она вышла замуж по благословению родителей, почти не зная мужа, который после венчания увез ее в свою семью. В доме мужа всем управляла свекровь, женщина строгая, но справедливая. Бывали времена, когда под одной крышей проживало несколько семей (до 36 человек) – своеобразная крестьянская община. И при таком количестве людей жили довольно дружно. По обычаю, молодых отделяли не сразу после свадьбы, а только тогда, когда у них появлялись дети. Этот вопрос решался на семейном совете. Отделившимся сообща строили дом. Свекровь неоднократно говорила, что Анастасия стала для нее дороже собственных дочерей, которые не давали ей столько внимания и любви, сколько она получала от заботливой невестки.

Именно мать преподала будущему схимнику первые уроки трудолюбия и рассудительности. Эта простая малограмотная крестьянка могла бы послужить примером современным педагогам. Батюшка любил рассказывать о приемах ее воспитания. Лет в семь-восемь она взяла его с собой в поле. Узкая полоска ржи тянулась до самого леса. Жать поначалу было очень тяжело: Григорий посмотрит, сколько еще осталось, и руки опускаются. Мать же ему на это говорила: «Ты не туда смотришь! Смотри у себя под ногами, как жнешь, а там видно будет». Он послушался ее совета, а когда поднял глаза, лес был уже совсем рядом – и работе конец. Так и в духовной жизни мы как можно скорее хотим достичь много. Преподобный Иоанн Лествичник замечает, что новоначальные хотят сразу иметь полное безгневие, нерассеянную молитву, совершенный пост, но когда дело доходит до реального труда, они впадают в уныние. Писание свидетельствует, что верному в малом Господь дает большее (В малом ты был верен, над многим тебя поставлю (Мф.25,21). За то, что ты в малом был верен, возьми в управление десять городов (Лк.19,17). Батюшка же часто говорил: «Лужу не перешагнул, а уже хочет море перепрыгнуть». В любом деле неполезно сразу браться за многое, во всем нужна постепенность. Мы не видим своих грехов, а уже богословствуем; не замечаем людей, которые окружают нас и нуждаются в нашей помощи, а хотим спасти все человечество.

Помимо того, что Григорий имел навык к крестьянскому труду, он умел готовить, шить, вышивать, ткать, вязать – словом, не боялся никакой работы. Более того, любое занятие вызывало у него интерес. Уже с высоты прожитых лет старец наставлял своих чад: в жизни нужно браться за все, ибо не знаешь, какие умения могут тебе пригодиться в будущем. Знание многих ремесел спасло ему жизнь, когда он оказался в ссылке на Колыме.

Мать старца, Анастасия, дожила до глубокой старости и перед кончиной самим сыном была пострижена в инокини с тем же именем. Когда в конце жизни она делила между детьми наследство, отец Геннадий спросил ее: «Мама, что ты оставляешь мне? «Тебе оставляю весь мир», - сказала она, тем самым указывая на краеугольный камень его будущего делания – молиться за весь мир.

Но вернемся в ранее детство Григория. В его семье неукоснительно соблюдались посты, не делали исключения и для грудных младенцев. С малых лет мать приучала детей к молитве. Дома, вставая перед иконами, она всегда ставила рядом с собой ребятишек и долго молилась. Быть может, она и не знала всех церковных молитв, но к Богу обращалась своими словами, от души. Так с малолетства у детей вырабатывалось огромное терпение, которое впоследствии помогало побеждать немощную плоть. Иногда ходили пешком на богомолье в монастырь, постоянно посещали богослужения в своем приходском храме.

Любовь к Богу у мальчика появилась сызмальства. Когда ему было пять лет, он сам пришел к священнику, отцу Василию, жившему по соседству, и попросил у него Библию, чем очень удивил батюшку. Читать Григорий научился рано и все свободное время проводил с книгой. Как-то отец Василий встретил мальца по дороге в церковь, что находилась в двух километрах от дома. Он бежал босиком по снегу: обуви на всех детей не хватало, но это не могло остановить боголюбивого отрока.

Первое паломничество в монастырь Григорий совершил с родителями в семилетнем возрасте . они ходили за девяносто километров от дома, в Площанскую пустынь (Площанская пустынь – Богородицкая Площанская пустынь Севского уезда (именуется по Площанскому озеру, которое к ней примыкает). Обитель существовала уже в XVI веке, после разорения поляками была возобновлена монахом Прокопаем. В обители были четыре каменных храма, чудотворная Казанская икона Божьей Матери) в Орле. Такой дальний поход, конечно, произвел неизгладимое впечатление на отрока Григория. Ему показали монахов и спросили, кто из них ему больше нравиться. Гриша указал на человека небольшого роста, стоявшего с краю. Как оказалось, это был духовник монастыря, который впоследствии стал духовным отцом и послушника Григория. Отец Геннадий, вспоминая свое детство, говорил, что в семилетнем возрасте он уже четко знал, что будет жить один, посвятит всего себя Богу, и сознательно готовился к этому. Один благочестивый батюшка (этот священник принял сан по особому откровению преподобному Амвросию Оптинскому, прожил сто три года и был высокой духовной жизни) предсказал девятилетнему Грише, что если он пойдет в монастырь, то принесет много пользы.

В детские годы отца Геннадия в Орловской губернии в селе Спас-Черняк жил старец отец Георгий Косов. Его считали одним из преемников преподобного Амвросия Оптинского. Старец обладал даром прозорливости. Впоследствии он несколько лет провел в ссылке на Соловках. После освобождения старец прожил недолго, умер в 1928 году. Возможно, именно он (а батюшка знал его лично) был одним из первых духовных наставников Григория.

Родная сестра отца Геннадия рассказывала, что он лет с двенадцати жил в Орле у родственников и был приписан к Площанской пустыни. Однажды он заболел тифом и был при смерти, почти ничего не ел и не пил. И вдруг ему очень захотелось селедки. Все думали, что от рыбы ему станет еще хуже, а вышло наоборот: неожиданно для всех он стал быстро поправляться. Орловские родственники замечали, что Григорий по ночам тайком ходит на чердак молиться, и рядили между собой: «Мальчик какой-то особенный, кем же, интересно, он станет в будущем?».

Уже в шестнадцать лет Григорий, в виде исключения, был пострижен в Площанской пустыни в монашество с именем Геннадий в честь константинопольского Патриарха (умер 471 г.; память 31 авг./13 сент.). В столь юном возрасте он уже отличался особой проницательностью. В монастыре подвизался один иеродиакон. Однажды за богослужением, когда он сделал возглас «Мене ждут праведницы дондеже воздаси ми» (Пс.141,8), - инок Геннадий, стоявший на клиросе, присовокупил: «И не дождутся». В другой раз, во время чтения 50-псалма – и нечестивии к Тебе обратятся, - он сказал: «К тебе обратятся». На него пожаловались игумену: мол, такой молодой, а дерзкий на язык. Тот отослал послушника к духовнику. Духовник, выслушав, только улыбнулся и сказал братии: «Оставьте его». Иеродиакон же через полгода ушел из монастыря и женился.