ИСЦЕЛЕНИЯ, ПРИЖИЗНЕННЫЕ ЧУДЕСА И СВИДЕТЕЛЬСТА ПРОЗОРЛИВОСТИ

К отцу Серафиму, как в лечебницу, стекался болящий люд со всех концов страны. Приезжали и из ближних мест — Курской, Белгородской, Сумской, Днепропетровской областей, из Орла, Тулы, Москвы, Харькова, Симферополя и издалека — с Урала, Сибири, Средней Азии.

Несколько историй о помощи батюшки в избавлении от недугов рассказывает священник Николай Хохлов из поселка Поныри Курской области.

«Этому я сам был свидетель. Как-то после службы в храм на носилках принесли больного мужчину, пристроили его поближе к солее у левого клироса. Попросили вызвать батюшку: он к тому времени уже удалился в келлию на малый отдых. Больной лежал неподвижно. Отец Серафим не спеша подошел к расслабленному, молча постоял над ним, потом вошел в алтарь, взял напрестольный крест, елей (масло). Затем возле больного сотворил молитву, помазал его елеем и осенил крестом И тут мужчина, как бы после сна, поднялся, ему быстро подали стул. Мало что соображая, он переводил изумленные глаза с одного лица на другое Батюшка, ободряя больного, о чем-то его спрашивал и благословил остаться в Ракитном до полного исцеления. Расслабленный вышел из храма на своих ногах, родственники его только поддерживали. Они сняли квартиру и ежедневно приходили на богослужения. Вскоре больной уже сам добирался до храма без посторонней помощи.

...И я был болен безнадежно, удушье от астмы не давало ни минуты покоя. Лекарства, которые я принимал, помогали мало. Тогда, собрав последние силы, я решился поехать к отцу Серафиму. Батюшка встретил меня ласково и все утешал: «Ничего брат Николай, поживете у нас, помолитесь. Бог даст, все пройдет».

Молитвенник я был никудышный: совсем упал духом, столь велики были мои страдания. Батюшка Серафим называл меня мучеником, но при этом всегда ободрял: «Ты, брат Николай, терпи Чем больше потерпишь, тем больше закалишься и укрепишься духовно». Так и жил я при храме. Был вместе со мной и болящий Леонид Лебедев (впоследствии игумен Серафим). Его, больного, привезла мама. Батюшка сжалился и оставил его при храме. По силам мы выполняли послушания в кочегарке и прислуживали в алтаре. По молитвам отца Серафима мы получили исцеления. Много нас было болящих, и каждый получил облегчение по молитвам старца.

...Чинно шла Божественная литургия, но церковное пение сопровождалось истошным' криком младенца. Крик этот был до того пронзительным и болезненным, что его нельзя было спутать с криком капризного ребенка. Никакими увещеваниями не получалось успокоить малыша. Матушка Иоасафа, прислуживавшая в алтаре, вышла и попыталась уговорить женщину выйти из храма, не мешать богослужению. Но та, виновато оправдываясь, продолжала стойко стоять с плачущим младенцем. После прочтения Евангелия батюшка на время остановил богослужение. Минут пять стояла тишина. Я в то время находился в алтаре и мне было видно, что это не просто молчание: батюшка молился. Его лицо светилось невыразимой благодатью и любовью. Молитвенное молчание длилось совсем недолго, несколько минут, и младенец, успокоенный, замолчал. Он смотрел своими широко открытыми глазками и улыбался. Я же в который раз убедился, какая великая сила в молитве отца Серафима.

Приезжали за помощью к батюшке и пастыри. Я был очевидцем, как один священник во время богослужения не мог находиться в алтаре. Словно невидимая сила гнала его из храма. Жена священника слезно упрашивала отца Серафима помочь ему. Батюшка, как всегда, кротко отвечал: «Молитесь, молитесь, это попущено ему за его маловерие, Господь помилует его». И сам старец о болящем и скорбящем усердно молился.

Через некоторое время встретил я того страждущего священника. По молитве отца Серафима невидимая сила его отпустила.

Как-то старец занемог. Болезнь отца Серафима для всех нас была воистину самым большим горем. Батюшка был уже в преклонном возрасте, и все пережитое сказывалось на его здоровье. Притихшие и встревоженные, мы часто склоняли колени в молитве о его здравии. Шел пятый день, как заболел наш дорогой пастырь. Как-то просят зайти нас к батюшке в келлию. Он был еще довольно слаб. Мы робко вошли к нему, перекрестились на святые образа, и самый смелый из нас — Леонид Лебедев — говорит: «Батюшка, мы, как умеем, молимся о вас». Глаза отца Серафима оживились, он улыбнулся обрадовано и говорит: «Я чувствую, что вы молитесь. Я еще ради вас поживу». Вскоре батюшка пошел на поправку и уже мог совершать богослужение. Провожая его после службы в келлию, я не утерпел и высказал свою радость: «Слава Богу, батюшка, что вы с нами». А он в ответ тихо пожал мне руку, и я услышал знакомые слова: «Я еще ради вас поживу».

Из воспоминаний протоиерея Анатолия Шашкова, настоятеля храма Тихвинской иконы Божией Матери из города Фатеж Курской области.
«Моя супруга Анна занемогла так, что врачи, разводя руками, говорили только одно: «Она безнадежна, медицина помочь тут не в силах, жить ей осталось не более двух месяцев». Тогда мы и решились поехать к отцу Серафиму просить его святых молитв. Принял нас батюшка, обласкал, выслушал и говорит: «Вы, матушка, подальше держитесь от лекарств, много вы их употребляете, будем надеяться на милость Божию и на Его целительные силы. Почаще причащайтесь Святых Христовых Даров, и Господь облегчит вашу болезнь». Исполнив совет старца, матушка моя оправилась от недуга, жива и здорова вот уже семнадцать лет, родила мне девятого сына.

При первой встрече с отцом Серафимом более всего запомнился его всепроникающий, любящий взгляд. Эти глаза с необычайной нежностью смотрели в самую глубь души. Не рассказать словами о той неизреченной любви, которую чувствуешь, когда находишься около старца, когда общаешься с ним. Ты как бы рождаешься заново, на сердце одна только любовь, и радость, и легкость необычайная, словно крылья вырастают.

Ни от чего другого не получал я такого ощущения радости.

После батюшкиной кончины, без его видимого присутствия, чувствуешь себя сиротой. Но придешь к нему на могилку с ношей своих скорбей, опустишься на колени и говоришь с ним, как с живым. Вот тогда понимаешь, что он, конечно, рядом, расскажешь ему все, как на исповеди, и становится легче.

Память невольно возвращает в те дни, когда батюшка совершал богослужения. Слышу его тихий голос, слежу за его кроткой походкой.

Он весь — смирение, весь — любовь, весь — жертва Богу и людям.

Вечный покой подаждь, Господи, любящему Тебя архимандриту Серафиму».

Из воспоминаний духовного сына отца Серафима игумена Михея (Тимофеева) — насельника Троице-Сергиевой Лавры.

«Когда я был в Курске у родных, у меня вдруг заболело сердце. Приступ был настолько сильный, что я задыхался. «Острая сердечная недостаточность», — сделал заключение врач и предписал строго соблюдать постельный режим. Лекарства мне не помогали. Сколько я их ни принимал, облегчения не наступало. И все-таки я со своей родительницей (ее звали Пелагеей, в монашестве — Параскевой) решил поехать к отцу Серафиму, просить его святых молитв. У батюшки после богослужения мне стало еще хуже. А нам надо было уже отправляться в обратный путь. Тогда мать Иоасафа помогла мне прилечь на диванчике возле келлии батюшки. И лекарство принесли, но чувствовал я себя по-прежнему плохо. Позвали отца Серафима. Он стал читать надо мной молитвы, помазал елеем и сказал: «Сейчас станет лучше. Можно уже выйти на улицу, подышать, пока будете ждать автобус. Руку поднимете, он и остановится, вас подвезут». Мы с мамой так и сделали. Сердце у меня уже не болело, и мы благополучно добрались до дома. По молитвам батюшки и нашей вере Господь укрепил меня.

...На богослужении у отца Серафима присутствовало довольно много людей, одержимых бесом. По молитвам батюшки из многих бес был изгнан.

При чтении Евангелия, пения Херувимской, когда батюшка кадил или просто находился в храме алтаре, на молитве, они кричали на разные голоса женщины — по-мужски, басом, многие лаяли по-собачьи, завывали. Сильно кричал и Иван. Особенно когда открывались Царские врата, читалась молитва «Со страхом Божиим и верою приступите» и начинали причащать Святых Христовых Тайн. Таким больным без посторонней помощи невозможно подойти к Причастию. Иван несколько раз приезжал в Ракитное и теперь молится и крестится спокойно.

Одну одержимую женщину четверо человек едва могли подвести к Причастию. Такая огромная сила противодействовала святыне, такая была ненависть к Чаше, что женщина стояла как вкопанная, сопротивлялась, отворачивалась и пятилась назад. Но Господь победил в ней беса.

Оказавшись возле отца Серафима, держащего Чашу со Святыми Дарами, женщина тихо причастилась и, преобразившись на глазах, смиренная и покорная, благодарила Бога.

Батюшка всегда с любовью относился к таким болящим. Во многих одержимых, приближавшихся к старцу, бес кричал: «Уйду, уйду, сейчас же уйду!» или: «Ой, попаляюсь огнем!» Многие злобно рычали, но приблизиться к старцу страшились. Одна больная набросила снятую с себя телогрейку на голову идущего из храма батюшки, а он, не обращая внимания, так и шел с ней. Когда сопровождавшие его хотели женщину выпроводить, батюшка сказал: «Оставьте ее, она не виновата»! Многим страждущим батюшка помог, многие исцелились».

Рассказывает Валентина Ивановна А. из Белгорода: «Я приехала в Ракитное по совету отца Иоанна (Абрамука; умер в 1996 году) — настоятеля белгородской Крестовоздвиженской церкви. Я была больна, врачи поставили диагноз — истощение нервной системы, а в народе моя болезнь называется порчей. Работать я не могла, и мне дали вторую группу инвалидности.

Со мной происходило что-то невероятное. Не читая Библии, я знала содержание многих ее глав. Встретив впервые человека, я видела его настоящую и прошлую жизнь, обличала его в согрешениях. Отцу Иоанну я открыла, что плохие люди наводят порчу на его голосовые связки, чтобы он не мог проводить богослужения, и указала, кто и на каких предметах занимается колдовством. Вот тогда он и благословил меня на поездку в Ракитное, сказав, что отец Серафим может мне помочь.

Приехали мы с сестрой Верой. Был престольный праздник. Вокруг храма совершали крестный ход. Народа было много. Не знаю, почему я встала на колени, подняла руки к небу и начала молиться: «Это мой народ, убогий и нищий», а сама плачу. С того дня я осталась в Ракитном.

Многое пришлось претерпеть. Спала я где придется: в сарае, в подвале на дровах.

Кочегарка всегда была переполнена паломниками, приходилось спать и на улице.

Питалась я тем, что Бог посылал. Покормлю голубей, а оставшиеся куски хлеба сама съем. Меня считали ненормальной, и никто не обращал внимания на мои телесные и душевные страдания. За полтора года я изменилась до неузнаваемости: кожа да кости. Однажды батюшка сказал, чтобы меня определили в больницу — из-за сильного истощения. Все, что происходило со мной, я хорошо помню, рассудка я никогда не теряла.

Всю службу я могла простоять на коленях, не чувствуя усталости. Часами я ходила вокруг храма и громко читала молитвы. В какие-то дни мне было плохо. Меня крутило, я подпрыгивала, падала на землю, вращалась волчком, извивалась змеей. Когда отец Серафим молился за меня в келлии, я, словно змея, подползала к двери с желанием убить его. Без посторонней помощи подойти к Причастию не могла. Обычно меня подводили три человека. Зубы перед Чашей настолько плотно сжимались, что их приходилось разжимать каким-нибудь предметом.

Но постепенно, по молитвам батюшки, я стала чувствовать себя лучше, уже самостоятельно подходила к Чаше и причащалась. Однажды, когда батюшка служил молебен о здравии, меня начало всю трясти. Я почувствовала, что с меня что-то сходит. Происходящую во мне перемену заметили и певчие: «Смотрите, — говорили они, — Валентина исцелилась». Лицо мое просветлело и стало осмысленным. Я почувствовала, что уже могу управлять собой, что я овладела своей волей.

Благословляя меня после молебна, батюшка взял меня за руку, и я почувствовала необыкновенную легкость и прилив сил.

Однажды после Причастия я подошла к Распятию, встала на колени и начала молиться с закрытыми глазами. Вдруг я увидела свет, и меня охватило такое чувство, будто Сам Господь сошел на землю. Я подумала, не сплю ли я? Открыла глаза, перекрестилась. Продолжая молиться, я увидела рядом ноги женщины, а у подножия Голгофы — много огромных, каких-то неземных роз бордово-красного цвета. «Для кого эти розы?» — подумала я и услышала ответ на свой мысленный вопрос: «Эти розы для отца Серафима». Затем женщина протянула мне четыре обычные розы. «А эти кому?» — «Тебе». Я открыла глаза, на этом видение кончилось.

После службы я подошла к батюшке и рассказала все, что со мной произошло возле Распятия. Он ничего мне не сказал, улыбнулся, прижал мою голову к себе и поцеловал.

С тех пор прошло семнадцать лет. По молитвам отца Серафима Господь исцелил меня. Вернувшись из Ракитного, я шесть лет проработала аппаратчицей на витаминном комбинате, заработала пенсионный стаж.

Сейчас я здорова, на пенсии, помогаю воспитывать внуков. Слава Богу за все».

Александр лежал в психиатрической больнице, лечащий врач посоветовал ему съездить в Ракитное к старцу Серафиму, сказав, что только он сможет ему помочь. Приехал Александр к батюшке, но попасть к нему не удалось, так и уехал ни с чем. Пришел он к своей знакомой Елизавете Константиновне Фофановой и попросил, чтобы она с ним съездила в Ракитное.

«Захожу к отцу Серафиму, — рассказывает Елизавета Константиновна, — а он говорит: «Что, с Сашей приехала? Заходите, заходите». Входит он с женой и матерью. А батюшка им с порога: «Ну что, квартиру дал, хорошо свадьбу сыграл и зятька угостил Василий». (Это он говорил о дяде жены, который и навел порчу на Александра.) Приложились всей семьей к иконе, поцеловали крест, батюшка благословил и сказал: «Все будет хорошо».

Они три раза приезжали в Ракитное, молились в храме, молился о них и батюшка. Александр совершенно выздоровел, все они благодарны отцу Серафиму».

Рассказывает 75-летняя Евдокия, прихожанка храма в Ракитном: «Один молодой человек страдал падучей (так в народе называют эпилепсию).

Упал он в храме и бьется, тело его сильно сотрясается. Его придерживают, чтобы не разбился. Батюшка подошел к нему и начал молиться.

Постепенно больной успокоился, встал, и батюшка повел его в алтарь.

Три дня он пробыл в храме и молился, уезжал здоровым. Юноша был студентом.

Благословив его, батюшка сказал, чтобы он сторонился плохих компаний, не забывал Бога и посещал храм».

Одна из паломниц вспоминала: «Я сильно заболела после свадьбы брата.

В церкви мне становилось плохо, я падала и кричала. Работала я тогда на руководящей работе, и молиться меня возили за город, в деревню. К Причастию меня подводили силой, держа за руки. Ездили мы и по святым местам: в Почаев и в Троице-Сергиеву Лавру. Там меня отчитывали, но болезнь не отступала. В нашей семье мама была верующей, а отец никогда в храм не ходил.

В Ракитное мы приехали с отцом и не застали старца, он был в Готне.

Мы стояли в храме, шла вечерняя служба. Вдруг я упала на пол, стала вращаться волчком. «Ой, приехал отец Серафим!» — кричал кто-то из меня, хотя еще никто не видел батюшку и не знал, что он приехал. Через некоторое время старец появился в храме, подошел и положил руку на мою голову. Я свободно поднялась и смогла достоять вечерню. На следующий день батюшка позвал нас с отцом в келлию. Но я идти не хотела, упиралась, чувствовала, что какая-то сила не пускает к старцу, меня еле дотащили.

Батюшка сказал, что отец мой должен исповедаться и причаститься, и все тогда пойдет на поправку, а сам он будет молиться за нас. У моего отца эти исповедь и причастие были первые в жизни. На следующий день отец Серафим отчитывал меня в церкви. При чтении молитв меня с трудом удерживали несколько человек: я вырывалась, кричала не своим голосом, что на меня по зависти навела порчу жена брата. Об этом нам говорили, когда мы были в Почаеве и в Загорске. Отец Серафим своими молитвами помог мне. Теперь я снова работаю, хожу в церковь, часто причащаюсь Святых Тайн. До сих пор помню слова отца Серафима: «Да люби врагов своих и никого не бойся».

Рассказывает Анна Васильевна С. из Белгорода: «Пять лет я страдала болезнью нервной системы, не поддававшейся лечению. Во мне была порча, это простонародное название болезни, которую под действием беса наводит колдун или колдунья.

В церковь я раньше не ходила и ничем духовным не интересовалась.

Заболела я за границей, тогда еще в ГДР. Лечили меня светила медицины в лучших клиниках, и все безрезультатно. Пролежав в больнице семь с половиной месяцев, я, по болезни, вернулась в Союз, как называлась тогда наша страна.

Родные и друзья советовали обратиться к профессорам, академикам, но все напрасно. Состояние не менялось: голова, рука, нога тряслись непрерывно. Без посторонней помощи я не могла сидеть. Объехали мы всех известных нам бабок, обращались к народным целителям, но ничто не помогало. В Харькове одна женщина сказала: «Вам поможет только отец Серафим, ищите отца Серафима». Наши поиски не дали результата, так как мы спрашивали у людей, не имеющих отношения к Церкви».

Тут вступает в разговор мать Анны, Елизавета Константиновна: «У дочери восемнадцать дней подряд продолжался тяжелый приступ. Я со слезами вышла из квартиры. Стою и плачу у подъезда. Какая-то женщина, узнав о моем горе, сказала, что отец Серафим служит в Никольском храме в Ракитном Белгородской области.

Приехала я в Ракитное, зашла в оградку церкви и спрашиваю, как увидеть отца Серафима. Мне отвечают: «Вот видишь, женщина с двумя детьми два месяца не может попасть к нему, а ты сразу захотела». И все-таки посоветовали: «Когда батюшка будет идти в храм на службу и станет всех благословлять, сложи руки одна на одну. Когда он благословит, ты поцелуй его ризу и прижми к себе, не отпускай и скажи: «Благословите болящую Анну». А крест на тебе есть?» Я ответила: «Нет». Кто-то сходил в храм, купил крестик и надел мне на шею, а тут и батюшку ведут. Я выполнила все, как меня научили. А он с любовью говорит: «Знаю, знаю, что она лежит, привезите ее в пятницу». Я отвечаю: «Батюшка, она ведь не поднимается». — «Бог поможет, приезжайте». А после службы я выбежала из храма и быстрее домой. Батюшка вынес для меня, как потом рассказывали, просфору, а мой и след простыл».

«У меня не было никакого понятия ни о вере, ни о богослужении, ни о посте, — продолжает Анна, — никаких религиозных чувств. Я не знала даже, как правильно творить крестное знамение, все было для меня совершенно закрыто и непонятно. Кроме букета болезней, в те дни на меня навалилась жгучая тоска от собственной беспомощности и наступил душевный кризис/ Я потеряла всякую надежду на выздоровление и только тогда взмолилась: «Господи! Помоги мне, больше не могу!» И сразу же в сердце воцарились тишина и покой. То ли от бессилия бороться с недугом, то ли Господь дал облегчение моей душе.

...Привезли меня в Ракитное, разместились мы в крестильне, там уже были люди, ожидавшие приема батюшки. Какая-то девушка, лет восемнадцати, плевала на иконы и сквернословила. Зашел какой-то парень, они начали между собой ругаться. Я подумала, что это не церковь, а дурдом какой-то.

Пришла женщина и объявила, что отец Серафим плохо себя чувствует и никого принимать не будет. Меня стали учить, как надо креститься, складывать пальцы, делать поклоны. Для чего мне все это, когда я парализована и все тело трясется день и ночь, я не могу с ним справиться?

А тут еще и прием отменили. Я прошу маму отвезти меня домой. Вдруг открывается дверь, заходит монахиня Иоасафа, келейница отца Серафима, и говорит: «Кто здесь Анна из Белгорода? Батюшка ждет ее».

Подхватили меня человек восемь (весом я была тогда больше ста килограммов) и на руках понесли к батюшке. Опустили меня на пол, так как я сидеть самостоятельно не могла, лежу на полу — зрелище печальное и трагическое.

Вдруг из келлии вышел батюшка с крестом в руках и говорит: «Ну, Аннушка, подай за нее поминание о здравии, — и продолжает: - Олимпиада, Олимпиада, что ты сделала с таким ребенком!» (Олимпиада — это моя свекровь). Благословив меня крестом, отец Серафим говорит: «Анна, встань!» А как я встану, если вся трясусь, даже сидеть не могу: более пяти лет пролежала?! Подняли меня, посадили к столу в трапезной, и батюшка начал расспрашивать о моей болезни. Тут у меня речь отнялась, я сказать ничего не могу, шепчу маме, а мама ему переводит.

Видя наши старания, батюшка говорит: «Не надо переводить, я все слышу, я знаю, что она хочет сказать». Я посмотрела, а у него уши ваткой заложены. Батюшка мне сказал: «Анна, если у тебя будет вера в половину макового зернышка, вера в то, что Господь тебя исцелит, ты будешь здорова».

Мы сняли в Ракитном квартиру, и двенадцать дней меня носили в храм на богослужения. Каждый день я пыталась ходить и прибавляла по одному шажку. Затем мы приехали в Ракитное через месяц, тогда я уже самостоятельно зашла на костылях в келлию батюшки. Он увидел меня и прослезился: «Анна, вера твоя спасла тебя».

Вот уже более 26 лет я здорова. Похудела почти наполовину, врачи только удивляются. В истории болезни у меня записано: «Кровоизлияние в мозг с четырехминутным пребыванием в клинической смерти». Когда-то врач сказал маме: «Крепитесь, мамаша, сегодня пятница, завтра суббота — у меня выходной, до утра она не доживет, свидетельство о смерти я выписал, возьмете у медсестры». А по молитвам батюшки я жива и здорова и славлю Бога».

Вспоминая о своей жизни после встречи с отцом Серафимом, Анна рассказывает: «У меня были такие головные боли, что невозможно терпеть.

Как-то мама уехала на дачный участок, а я от боли, в отчаянии, решила наложить на себя руки. Лежу я днем и вижу, что пришла ко мне красивая Женщина. Отец Серафим у меня потом спрашивал: «Аннушка, Кого ты видела? Кто к тебе приходил?» Я говорю, что приходила какая-то незнакомая очень красивая Женщина в голубом воздушном платье, на голове — голубой шарф, большой красный сверкающий рубин, два поменьше — на плечах. Села в кресло, смотрит на меня и говорит: «Анна, подойди ко Мне!» Я подошла. Она кладет мою голову к Себе на колени, расчесывает мои волосы на пробор, делает крестное знамение и говорит: «У тебя чистая головка». Когда я подняла голову, Она была в той же одежде, но только красно-бордового цвета, сказала: «Я буду о тебе всегда молиться перед Сыном Моим, а у тебя оставлю молодого человека для охраны». Я смотрю: красивый юноша стоит с копьем.

Батюшка спрашивает: «Анна, Кто это приходил?» Я отвечаю, что не знаю, я в первый раз Ее видела. А он говорит: «Анна, тебя посетили Матерь Божия и Иоанн Воин». Несомненно, все это было мне послано по молитвам отца Серафима для моего укрепления в вере.

Сидели мы как-то у батюшки за трапезой. Подали рыбу. Батюшка говорит: «Анна, почему ты не ешь?» Я ответила, что в среду и пятницу рыбу не ем.

Он спросил: «Кто тебя благословил?» Я ответила, что сама так решила.

Он посмотрел и ласково сказал: «Я благословляю тебя есть».

Захожу я как-то к соседям, а они меня угощают грибами. У правого уха слышу голос: «Не ешь, отравишься». А у левого — другой голос: «Ешь, ешь, ничего не будет, ну хоть один грибок попробуй». Мне подносят ложку с одним грибком, какая-то сила выбивает ложку из рук соседки.

Они потом с мужем и дочерью поели грибов и отравились. На «Скорой» их отвезли в больницу, муж ослеп. Моя мама, Елизавета Константиновна, сразу поехала в Ракитное. Батюшка дал ей освященной водички, которую она отвезла в больницу. Вся семья исцелилась по молитвам старца, зрение главы семейства восстановилось».

Елизавета Константиновна также рассказала следующее: «Батюшка плохо себя чувствовал, я спросила, не отправить ли Анне телеграмму, чтобы она приехала. На что он ответил: «Не надо давать никаких телеграмм.

Когда я буду умирать, она узнает». Анна рассказала потом: «19 апреля 1982 года, на второй день Пасхи, в 4 часа 15 минут утра я лежу на кровати и вижу: входит в комнату отец Серафим — в монашеском облачении, в мантии, в клобуке.

Подходит и садится сбоку. Я отодвигаюсь, чтобы ему удобно было сесть.

Спрашиваю: «Почему вы пришли ко мне?» А он отвечает: «Анна, я ухожу ко Господу». — «Как ко Господу? Ведь Пасха!» А он: «Да, Пасха».

Батюшка благословил меня, поцеловал в лоб и, не поворачиваясь, начал медленно отходить к двери. Я позвала мужа и говорю: «Дима, отец Серафим умер». В мае мы приехали домой, мама сообщила, что батюшка почил 19 апреля».

Отец Серафим исцелил рабу Божию Любовь, пенсионерку, я была свидетелем этого исцеления. Ей удалили аппендикс, рана не заживала и постоянно гноилась. Врачи были в недоумении, не могли понять, в чем дело. Мы поехали к отцу Серафиму. Батюшка ей сказал: «К врачам больше не обращайтесь». Обещал молиться, чтобы Господь оказал Свою помощь.

После посещения батюшки и по его благословению шов стал заживать.

Любовь продолжает работать и не жалуется на здоровье.

...Заболела Оля, была необходима операция по удалению кисты. Во время вторичного обследования у нее обнаружили еще и рак желудка и направили в онкологию. Из-за плохих анализов ее месяц подлечивали, готовили к операции. Я поехала к отцу Серафиму и все рассказала. Как быть, ведь у нее трое маленьких детей». Батюшка благословил сделать операцию, сказав: «Все будет хорошо». Сделали операцию на желудке, рак не обнаружили.

Потом удалили кисту, все прошло хорошо. Оля жива и здорова, благодарит Бога и батюшку за его молитвы.

...У Алевтины из Старого Оскола врачи обнаружили быстро развивающуюся опухоль печени. Мы с ней поехали к отцу Геннадию (впоследствии схиархимандрит Григорий) в Покровку. Отец Геннадий говорит: «Пусть она ложится в больницу не сейчас, а через неделю». Но она, чтобы не возвращаться домой, решилась на госпитализацию. В этот день в палату ее не поместили, врачи целую неделю не обращали на нее внимания, как будто ее и нет. В выходной мы отправились с ней в Ракитное. Отец Серафим говорит: «Делай операцию во вторник, все будет хорошо». Так и вышло: никакой опухоли не обнаружили, после операции выписали ее на пятый день, а через два дня она вышла на работу. По молитвам двух старцев Господь оказал помощь болящей Алевтине.

...У Алексея распалась семья, он что называется таял на глазах, врачи не могли ему помочь: все анализы были в пределах нормы. Три раза он ездил к отцу Серафиму. По его молитвам Алексей выздоровел, и счастье вернулось в его дом».

Рассказывает Михаил Корнеевич Баденко из Никополя, знавший батюшку с юных лет.

«Несколько раз я видел в храме женщину, которая кричала, вырывалась из рук, крепко державших ее. Сама она не могла подойти к Причастию и ко кресту, невидимая сила ее не пускала. Как-то отец Серафим соборовал нас.

Было человек пятнадцать, в том числе и эта болящая женщина. Когда он подходил с Евангелием и крестом, страшно было на нее смотреть: она мучилась, кричала, квакала, как лягушка. Подойдя к ней, батюшка сказал: «Выйди из нее, сатана». «Не выйду», — отвечал кто-то ее устами мужским голосом. Батюшка повторил: «Выйди из нее, сатана». — «Не выйду». Тогда батюшка в третий раз произнес: «Заклинаю тебя именем Господним, выйди из нее, сатана». Она вдруг сделала прыжок и, как жаба, попрыгала вперед, заквакала, затем рухнула на пол, как мертвая, и затихла. Ее подняли, держали под руки, а все стоящие в церкви пели: «Тебе, Бога, хвалим...».

После этого она спокойно подошла к старцу под благословение. Позже я видел ее на службе, она тихо молилась, даже не верилось, что эта женщина была одержима и страдала душой и телом. И только молитвой и верой в Бога старец исцелил ее.

Как-то собрался я поехать к батюшке, но что-то меня задержало, и, торопясь к поезду, по дороге я упал, с переломом руки попал в больницу.

В это время отец Серафим молился. Мне позже рассказали, что вечером, подойдя к столу перед ужином, он сказал: «Михаил сегодня собирался ехать к нам, но враг не допустил его».

...Я заболел и долго не видел батюшку. А тут побыл у него два-три дня и, уезжая, сказал, что, наверное, в последний раз видимся. «Почему?» — спрашивает он. — «Врачи признают у меня рак, да я и сам плохо себя чувствую». Отец Серафим завел меня в свою келлию, поставил передо мной Почаевскую икону Божией Матери и сказал: «Молись», — и сам начал молиться. Примерно через час он подошел ко мне со словами: «Михаил, никакого рака у тебя больше не будет. Господь исцелит тебя и дарует тебе долголетие, чтобы ты был примером для других, только старайся не грешить. Встань на колени перед иконой Божией Матери, поблагодари, что Ее молитвами Господь дарует тебе долголетие». Я помолился и говорю: «Батюшка, ну теперь я опоздал на харьковский поезд». — «Нет, нет, иди к автобусу, поезд стоит на станции, и ты уедешь». Я бегом на остановку.

Подъезжаю к вокзалу, смотрю: стоит поезд. По каким-то причинам задержали его отправление. Только успел сесть, и поезд тронулся.

Теперь я уже в преклонных годах (мне 98 лет), жив и здоров молитвами отца Серафима и Божией милостью ко мне».

Рассказывает Валентина Чернова: «К отцу Серафиму привели меня мои болезни, которые беспокоили с 1968 года. Часто лежала в неврологическом отделении. По окончании курса лечения и выхода из больницы опять начиналось все сначала.

В 1978 году посчастливилось побывать в Ракитном и рассказать батюшке о постоянно беспокоивших сильных головных болях. Ложилась я четыре раза в течение года в больницу. После разных курсов лечения — никакого улучшения. Отец Серафим выслушал тогда и сказал: «Помолимся». Потом батюшка вышел в другую комнату, вынес иконочку — образ Пресвятой Богородицы «Всех скорбящих Радость» — и большую служебную просфору.

Через год я вновь приехала к нему уже с больным мужем. У него на ноге была трофическая язва. Год назад он перенес инфаркт, поэтому решиться на операцию боялись, поехали за благословением. Увидев нас, отец Серафим сказал: «Приехали Валентин и Валентина», хотя мужа он видел впервые.

Описать невозможно, как чувствуешь себя у него в келлии: рядом с ним, во время его молитвы, как будто заново рождаешься, обретаешь благодать Господню и тишину в душе, будто и не было ни болезней, ни тревог в семье. Муж рассказал о себе, о том, какую операцию предлагают ему сделать. Батюшка выслушал и тихо сказал: «Помолимся», — и чуть позже: «Делайте операцию».

Все прошло нормально, но перед выпиской домой у мужа начались приступы: он умирал. Что это было, толком объяснить не могли, предполагали послеоперационное осложнение с явлениями острой левосторонней пневмонии. По молитвам старца Господь явил нам Свою милость и даровал моему мужу жизнь. Врачи ничего не могли объяснить, только сказали: «Под счастливой звездой родился».

Потом болели дети, да так, что состояние их было необъяснимо. И мы вновь приехали к отцу Серафиму всей семьей. Батюшку ведут на службу, мы все стоим в ряд. Подойдя к сыну, благословляя, он взял его за голову и сказал: «Хорошо, что приехали всей семейкой». И жива наша семья только благодаря молитвам отца Серафима. И сейчас, после кончины старца, мы чувствуем его молитвенную помощь и поддержку».

Митрофан Дмитриевич Гребенкин из Тулы часто приезжал к батюшке Серафиму на выходные. В понедельник он должен был быть на ответственном совещании. Но батюшка благословил его остаться еще на денек. Тот объяснял, что его присутствие крайне необходимо, а батюшка свое: «Еще денек помолитесь». «Прибыл я на работу с опозданием на три дня. Каково же было мое удивление, что никто не заметил моего отсутствия и ни о чем не спросил, как будто я никуда и не уезжал».

«Я дочь репрессированного священника, замученного в 1927 году, — говорит раба Божия Евдокия. — Во время войны мы со свекром подорвались на мине. Ему повредило ногу, а меня взрывной волной отбросило в сторону, и из-за травмы у меня потом постоянно болела голова.

Я обратилась к отцу Серафиму с просьбой помолиться, чтобы Господь облегчил мое состояние. Батюшка молился обо мне и во время литургии, после Причащения ставил мне на голову Святую Чашу с Дарами.

Постепенно головные боли прошли, Господь меня исцелил».

Когда Александра Черкашина из Белгорода в 1978 году заболела, ей было 24 года. Сильные головные боли не прекращались, с каждым днем становилось все хуже и хуже, она быстро худела. Врачи поставили диагноз: вегето-сосудистая дистония. Доктора в меру своих сил делали все возможное, но улучшения не наступало. «Выписывают меня из больницы как неизлечимую, - вспоминает Александра, - а мне плохо и страшно: что же будет дальше? «Господи, что мне делать?» — взмолилась я. Вижу сон: чистый лист бумаги и текст. Слышу голос: «Что на этом листе написано, выучи, в этом твое спасение». Я стала всматриваться в буквы и поняла, что это слова молитвы. Проснулась я и рассказала в палате о сне. Женщины стали советовать поискать «бабку».

Но ни бабки, у которых я была, ни всякие врачеватели не помогли. Я поделилась с соседкой по квартире Елизаветой Константиновной. Она открыла книгу с молитвой Господней «Отче наш» и говорит: «Эту молитву ты видела во сне?» Я подтвердила, и она повезла меня в Ракитное к отцу Серафиму. Зашли в церковь, стоять мне там было тяжело. Шла служба. Отец Серафим молился в алтаре, Царские врата были закрыты. Хотя я не видела батюшку, чувствовала какую-то силу, исходящую из алтаря и проникающую в мое сердце. Когда отец Серафим вышел на амвон и посмотрел на меня, будто два луча пронзили мою душу.

После службы старец, идя от алтаря, благословлял стоящих в два ряда людей. Возле меня он остановился, посмотрел с огромной любовью, положил руку мне на голову и сказал: «Ты выздоровеешь, все пройдет».

Я же была неверующая, в храм раньше не ходила, стеснялась, к Богу не обращалась и подумала про себя, что он обманывает. Как я могу выздороветь, если я умираю? Не поверила, хотя нужно было поверить, тогда бы я выздоровела раньше.

Батюшка пригласил меня зайти в келлию, мы побеседовали. Когда я уезжала от него, мне было очень плохо, но с каждым посещением старца мне становилось все лучше и лучше. Однажды я сказала ему, что у мамы сильно болит почка. Батюшка зашел в свою комнату, помолился, вышел и сказал: «Передайте маме, что все у нее хорошо». Когда я приехала домой, мама подтвердила: у нее теперь ничего не болит. Человек этот дышал добротой.

С тех пор прошло восемнадцать лет. Я вышла замуж, воспитываю дочь, мы с мужем живем хорошо, и все это благодаря молитвам отца Серафима и помощи Божией нам, грешным».

«После тяжелой работы на заводе у меня сильно болели руки, — рассказывает раба Божия Е., — мне посоветовали поехать в Грузию, где благоприятный климат, что я и сделала. Прожив там пять лет, заболела другой болезнью: у меня нарушилась память, я никого не узнавала. Мне дали инвалидность первой группы. По воле Божией я услыхала об отце Серафиме и приехала в Ракитное. Батюшка не принимал. Последующие девять дней также прошли в ожидании. Когда оставалось до меня два-три человека, прием заканчивался по разным причинам. Я усердно молилась, чтобы попасть к отцу Серафиму. Мне предлагали обратиться к другому
батюшке, но ведь я ехала за тысячи километров именно к старцу с надеждой только на него. Удивительно то, что после каждого дня пребывания в Ракитном и на богослужении мне становилось все легче и легче. Наконец отец Серафим принял меня, спросил: «Вы, наверное, только что приехали?» — «Нет, батюшка, десятый день прихожу к вам». «Это испытание вам, испытание», — сказал он. Попросил меня записать своих родных, живых и усопших. Радости моей не было границ! После разговора почувствовала полное облегчение и поняла, что недуг мой отошел. Он благословил меня вернуться в Грузию, устроиться на работу и доработать до пенсии.

Оставаться на прежней квартире не благословил. Я, как и благословил батюшка, доработала до пенсии. От прежних моих болезней не осталось и следа».

Евгений Потанин, художник из поселка Разумное Белгородского района, рассказал следующее: «Сестра моей жены из села Новенькое Ивнянского района с юности страдала головной болью, сказалась сильная простуда в детском возрасте. Лекарства облегчения не приносили, врачи обнаружили у нее опухоль мозга. Мы даже думали, что она вот-вот умрет. Ей было плохо постоянно. Повезли мы ее в Ракитное. Выходя из храма после богослужения, батюшка всех благословлял. Подойдя к ней, положил ей руку на голову. С тех пор она пошла на поправку, отец Серафим за нее молился.

Уже более двадцати лет как она здорова».

Вспоминает Людмила из Нальчика: «До своего прихода к Богу я увлекалась спиритизмом — вызыванием духов, то есть бесов, и душ умерших. Таких людей в ветхозаветные времена предавали смерти.

Правилами Церкви для колдунов и идолослужителей положена двадцатилетняя епитимия. А кто сам не колдовал, но обращался за помощью к колдуну или чародею, должен понести шестилетнюю епитимию.

Занимаясь спиритизмом, я не задумывалась, от Бога или от диавола были все эти явления, главное, что при этом достигался результат: блюдечко на сеансах вращалось, предметы двигались, было интересно, весело, загадочно. Постепенно я стала задумываться о силе, противоположной той, что проявлялась в наших сеансах. Как-то я решилась вызвать дух самого диавола. «Если он явится, — рассуждала я, — значит, есть и Бог, тогда брошу заниматься спиритизмом, буду верить в Бога». Раньше блюдце крутилось медленно, а в этот раз — с такой силой, что я поразилась. Вдруг оно остановилось на слове «дура» и, слетев со стола, разбилось. Такого еще не бывало. Я поверила в Бога, но в то время трудно было найти Библию. Я раздобыла атеистическую (для верующих и неверующих)1 и, заклеив слова, которые написаны как бы в поругание Бога, читала все остальное. Вера в Бога во мне укрепилась, я начала посещать храм. Но вскоре я заболела: у меня начался полиартрит. Для профессионального музыканта это катастрофа: я не могла играть и выступать на концертах. И чем дальше, тем становилось хуже. Тело мое пронизывала острая боль, врачи не могли помочь, я болела долго и уже потеряла надежду на выздоровление. Я знала, что это расплата за мои, как мне когда-то казалось, « безобидные увлечения"/

Но вот мы приехали в Ракитное. К моему Удивлению, я безболезненно простояла всю службу, а во время проповеди отца Серафима, зная, что это для меня единственный случай исцелиться, я встала на колени рядом с батюшкой, наклонившись до земли, головой касаясь его ризы. И так — всю проповедь. Я молилась и плакала, верила: если коснусь его ризы, то получу исцеление. В какой-то момент я вдруг почувствовала, что боль ушла, мне стало легко, я поняла, что выздоровела. С тех пор, как я исцелилась, прошло шестнадцать лет».

Рассказывает Татьяна Шарая, пенсионерка, в прошлом известный шахтер Донбасса: «Я работала на шахте в Донбассе. В 1948 году получила травму, отчего у меня были постоянные головные боли. По болезни ушла на пенсию в 1970 году, поехала в Ракитное к отцу Серафиму. Он помолился, взял меня за голову руками, и боль исчезла. Вот уже двадцать пять лет как я здорова.

Поселилась в Ракитном, чтобы быть ближе к батюшке, посещаю храм и молюсь у старца на могилке, разговариваю с ним, как с живым, о всех своих нуждах и бедах, и батюшка на все мои просьбы и молитвы откликается.

...Мой муж Стефан, желая потрудиться для храма, копал колодец на церковном дворе. Носить воду в храм из старого колодца, что у реки, было далековато. Яму выкопали глубокую, до воды тридцать метров.

Сделали специальное приспособление, чтобы рабочие могли опускаться с помощью электродвигателя. Однажды из-за отключения электричества отказал подъемник и Стефан полетел вниз, гибель, казалось, была неминуема. Он только успел произнести имя отца Серафима и каким-то чудом задержался между бетонных колец в горизонтальном положении. Так Господь спас раба Божия Стефана.

Одна раба Божия долго не получала писем от сына. Рассказала о всех своих тревогах батюшке. Он ее успокоил: «Пришлет, не волнуйся». И вскоре женщина получила письмо, которое было отправлено в тот день, когда она была у старца».

Вот какую историю, происшедшую с ее сыном, рассказала мне преподаватель химии из Ракитного Звягинцева Н.В.

«...Мой сын, учащийся 9-го класса, изготовил взрывную смесь. От произошедшего взрыва ему сожгло лицо и глаза. «Скорая помощь» отвезла его в Белгородскую больницу. Мы с мамой боялись, что он ослепнет. Одна надежда была на молитвы отца Серафима. Когда мы с мамой пришли к нему просить его помощи, батюшка после молитвы сказал: «Божия Матерь возвращает зрение вашему сыну».

...Сын наш закончил институт, работает агрономом. Зрение у него хорошее.

Мы благодарим отца Серафима за его молитвы и Божию Матерь за дарованное исцеление».

Рассказывает Михаил Белоедов, прихожанин ракитянского храма.

«У дочери некоей Веры из Корочанского района Белгородской области признали рак. Обратились они к отцу Серафиму за благословением и молитвами об исцелении. Врачи сделали операцию, но опухоли не обнаружили, вместо нее остались белые пятнышки, как бы отметины.

...Заболела у меня голова, и я просил батюшку и всех святых об исцелении.

Господь по молитвам отца Серафима меня исцелил. На службе у батюшки всегда легко и стоять, и молиться.

...Два брата из Сумской области привезли на машине своего третьего брата без сознания. Он работал в воскресенье на строительстве своего дома и упал с высоты. Обратились к отцу Серафиму за помощью.

Батюшка начал читать над ним молитву, и ему стало лучше. Он поднялся и даже хотел сам обратно вести машину. Вот такая сильная молитва была у отца Серафима».

Рассказывает священник Валерий Бояринцев из Алупки.

«У нас родился сын. Мы назвали его Серафим в честь преподобного Серафима Саровского. Когда ему было десять месяцев, он тяжело заболел. У него был ложный круп, трахеит и стеноз 3-4-й степени. Его привезли ко мне на работу, я — в МОНИКИ, в реанимацию, и буквально через час сделали трахеотомию, потому что он задыхался. Он перенес это очень тяжело, а терапия была интенсивная. Мы посылали батюшке телеграммы о состоянии нашего сына, он постоянно молился. Пролежав двадцать пять дней в реанимации, наш сын по молитвам старца выздоровел. Когда ему исполнилось три года, мы привезли его к отцу Серафиму. Увидев его, он внимательно посмотрел на него и сказал: «Так это тот Серафимчик, которого мы вымолили у Бога?»

Свидетельствует Ольга Удалая: «Батюшка своими молитвами вылечил моего племянника, двоюродного брата и сестру. По его святым молитвам мой отец был избавлен от сильных болей и мирно скончался. Моя сестра по его молитвам пришла к вере».

Женщина, приехавшая из Новосибирска, рассказывала, что ее муж с войны пришел израненный и дома проболел более десяти лет. Она услышала, что есть в Белгородской области отец Серафим и что он исцеляет, как Христос. Женщина приехала в Ракитное и стала молиться о выздоровлении мужа.

Вернувшись домой, она увидела, что муж ее поднялся и ходит самостоятельно по комнате. Через некоторое время он послал ее вторично к отцу Серафиму за молитвенной поддержкой. И снова наступило облегчение. Батюшка просил передать ему, чтобы он не работал в воскресенье и в праздники.

«В 1975 году я заболела, — вспоминает Татьяна Васильевна Сущенко из Никополя. — На приеме врач, посмотрев анализы, переглянулся с медсестрой, ничего мне не сказав. Направили к другим докторам на обследование. Поставили диагноз — рак. Я только взывала: «Господи, Господи, да будет Твоя воля» — и поехала к отцу Серафиму. По батюшкиным молитвам я выздоровела».

«Тяжело заболела мама, — делится своими переживаниями Лидия Петровна Сковлюс из Житомира. — Диагноз — рак. Что такое операция в семьдесят лет? Решили повременить. Поехали за благословением к отцу Серафиму.

Батюшка благословил операцию не делать. При повторном обследовании диагноз был снят, мама жива до сих пор, хотя старенькая и слабенькая».

Рассказывает пенсионер Александр Андреевич Галицкий из Симферополя: «В одной семье произошло несчастье: хозяйка дома потеряла зрение. Веря в силу молитв отца Серафима, она послала в Ракитное своего мужа Валентина, хотя он в то время не верил в Бога, с просьбой, чтобы батюшка наложил руки на его глаза и она через это получила исцеление. В поездке мужа сопровождала врач Людмила Ивановна Крутилова, духовная дочь отца Серафима.

Когда Валентин передал батюшке просьбу своей жены Ольги, отец Серафим сказал: «Велика ее Вера». Преклонив колена и сотворив молитву, отец Серафим прикоснулся к его глазам и произнес: «Да будет рабе Божией Ольге по вере ее». И действительно, в момент его молитвы слепая прозрела у себя дома в Симферополе.

Вернувшись домой, Валентин увидел свою исцеленную супругу и уверовал в Бога. Впоследствии он стал священником и служил в г. Фрунзе (ныне Бишкек)».

Петр Ильич Мельник, 102-летний старец, проживающий ныне в Симферополе, был исцелен отцом Серафимом от туберкулеза, приключившегося после тринадцатилетней отсидки в политлагерях. Отец Серафим избавил его и от слепоты.

Вот что рассказал сам Петр Ильич: «По состоянию здоровья я в последние годы не мог часто посещать батюшку, но через духовных чад, коих много в Симферополе и Крыму, просил его святых молитв, и два раза у меня восстанавливалось зрение. Мы имели переписку с батюшкой, он знал о моих недугах, молился обо мне, и я всегда после его молитв чувствовал улучшение здоровья. Велика была сила молитвы старца и после его отшествия ко Господу. Я верю, он молится о нас, сам ощущаю его молитвенную поддержку, так что Господь дал дожить мне до глубокой старости».

После полученной травмы (перелом бедра) Петр Ильич вот уже три года прикован к постели. Несмотря на постоянную боль, он бодр духом и пребывает в молитве. В 1997 году ему в сновидении явился отец Серафим, утешил его и сказал, что ему нужно еще немного потерпеть и его земная жизнь завершится.

Рассказывает Галина Сергеевна Цицарина из Симферополя: «У одной старицы, Надежды Виссарионовны, врачи поставили диагноз — рак груди.

Нужна была срочная операция, и она поехала за благословением к отцу Серафиму. Из-за многолюдства она не могла подойти к батюшке, стояла в храме и плакала от отчаяния. Выходя из храма в окружении народа, батюшка остановился и, глядя в ее сторону, произнес: «Надежда, не соглашайтесь на операцию». Она была удивлена тем, что отец Серафим, не зная ее, ответил на ее вопрос. От операции она отказалась и по молитвам отца Серафима исцелилась. Надежда Виссарионовна отошла ко Господу спустя тридцать лет, в 1996 году, в возрасте девяносто лет».

Хотелось бы отметить одну замечательную черту в характере отца Серафима, а именно его отношение ко всякому несогласному или даже инакомыслящему. Понять такого человека было самым искренним и глубоким его желанием. Он никогда не оскорблял того, что для этого человека было свято, привычно, а если что и требовало исправления, то старец делал это постепенно и без надлома.

Мария Цауне из Риги и ее мать были католического вероисповедания. Мария заболела — рак груди, обратилась к батюшке за помощью и попросила его молитв. Батюшка ответил: «Если земные врачи отказываются помочь, будем просить нашего Небесного Врача». Она спросила: «Батюшка, когда же я вылечусь?» — «Ты это сама узнаешь».

Прошло месяца два.

Лежала Мария в больнице, задремала. Вдруг чувствует распространяющийся ни с чем не сравнимый аромат, напоминающий запахи цветущего весеннего сада. Это было в воскресенье, и с того дня ее здоровье начало улучшаться. Вскоре опухоль исчезла, операция не понадобилась. Мария и ее мать приняли Православие, батюшка сам их крестил. Вот уже более семнадцати лет как она здорова.

Очень многие приезжие обращались к отцу Серафиму с просьбой, чтобы он их полечил. Батюшка всем отвечал: «Я только молюсь. Господь — Исцелитель и Врач, а я только молюсь. Если Господь по молитвам исцеляет вас, то благодарите Господа за Его милость к вам». Батюшка никогда за это денег не брал. Он исполнял евангельские слова: даром получили, даром давайте (Мф. 10, 8).

В ряду чудесных врачеваний по молитвам старца были поразительные случаи: Господь воздвигал от одра болезни тех, кого земные врачи приговаривали к смерти как безнадежных.

Рассказывает монахиня Серафима (в миру Александра Федорова) из Готни: «Раньше я жила в Макеевке, на Украине. Восемнадцать лет болела менингоэнцефалитом, имела первую группу инвалидности. Врачи отказались меня лечить, посчитав, «что такие не живут». Однажды на лекции (я тогда училась в Харькове на бухгалтера) я впала в летаргический сон и двенадцать дней не могла проснуться. После этого два месяца лежала, не могла ходить... Привезли меня в Ракитное. По молитвам отца Серафима Господь меня, безнадежно больную, исцелил.

Вот уже шестнадцать лет как я совершенно здорова, пою и читаю на клиросе. Митрополит Рижский Леонид постриг меня в монашество с именем Серафима».

Рассказывает Наталья Игнатова из Воронежа: «Моя мама сильно заболела, врачи настаивали на операции, она не соглашалась. Нам посоветовали поехать к отцу Серафиму. Но мы все медлили, а маме становилось все хуже и хуже. Снится мне сон. Вижу монахиню и слышу ее строгий голос: «Долго вы еще будете собираться?» И вдруг она улыбнулась и ласково говорит: «Иди, иди к нему, он ждет». Смотрю — идет навстречу мне старец, взгляд чистый, глаза сияют, а сам улыбается мягкой, доброй улыбкой. Утром я рассказала сон маме, и мы поехали в Ракитное. Заходим в храм, вижу — идет старец, тот самый, которого я видела во сне. Я даже заплакала, слезы сами собой текли из моих глаз, не могла с ними справиться. Когда мы попали к батюшке, он спросил у мамы: «Что это ваша девочка так плачет?»

— «Вы ей во сне явились, вот она от благодарности Богу и плачет».

Делать операцию батюшка не благословил. По его молитвам Господь исцелил маму и привел к вере всю нашу семью. На прощание, в тот наш приезд, отец Серафим благословил нас иконочкой. Мне было так легко и радостно, что по приезде домой я еще долго пребывала в приподнятом состоянии духа, казалось, не идешь по земле, а паришь над ней.

Мы часто ездили к отцу Серафиму. Идем как-то из храма, мама разговаривает с батюшкой, а он смотрит на меня и говорит: «Наташа, что ты задумала? Знаешь, о чем я говорю?» «Знаю», — отвечаю, а он: «Не благословляю, — и добавил: — Без благословения ни шагу». И так было всегда. Собираюсь я что-нибудь спросить, а он смотрит на меня и как будто невзначай говорит, что нужно делать, отвечая на мой вопрос, который я еще не задала. Первое время меня это поражало, а потом привыкла, знала, что от него ничего утаить невозможно.

Когда пришло время, батюшка стал поговаривать о моем замужестве.

Приехала я к нему однажды и называю имя хорошего, доброго парня. А он помолчал, взор устремил куда-то далеко и ответил: «Нет». Так было и в другой раз. Я уже и выбирать перестала. Однажды батюшка сам спросил о молодом человеке. Я назвала имя и сказала, что я его еще хорошо не знаю и с семьей его не знакома. Он говорит: «Приезжайте, я жду вас вместе».

Как же я была поражена их встречей: отец Серафим, видя человека в первый раз, обнял, поцеловал его и тут же благословил нас венчаться, подарив моему жениху икону Спасителя, а мне иконку «Сретение Господне». При этом он сказал: «Наташенька, я хочу, чтобы вы были счастливы». По молитвам батюшки Господь послал мне хорошего, доброго, любящего мужа. У нас два сына. Мы действительно счастливы».

Иеросхимонах Иоанн (Бузов): «Если говорить о чудесах в жизни отца Серафима, то я скажу, что вся жизнь его была исполнена чудес. Я могу привести десятки примеров. Святой жизни был старец. Кто верил, тот по вере своей и получал желаемое».